Книга Книга Иова 10 глава

Продолжение ответной речи Иова на речь Вилдада. 1−12. Попытки Иова объяснить причину своих страданий и их неудовлетворительность. 13−19. Возникающие на этой почве новые недоумения. 20−22. Просьба о помиловании.

Иов 10:1. Опротивела душе моей жизнь моя; предамся печали моей; буду говорить в горести души моей.

Иов 10:2. Скажу Богу: не обвиняй меня; объяви мне, за что Ты со мною борешься?

Иов не чувствует желания продолжать жизнь (Иов 9:21 и д.); она ему противна, вызывает одни лишь жалобы. Рассеять, уничтожить подобное настроение и тем возбудить желание жизни мог бы Господь своим ответом, за что страдает и наказывается Иoв (ср. Иов 3:20−23). Но он выступает только в роли карателя, не объясняет его вины.

Иов 10:3. Хорошо ли для Тебя, что Ты угнетаешь, что презираешь дело рук Твоих, а на совет нечестивых посылаешь свет?

Иов 10:4. Разве у Тебя плотские очи, и Ты смотришь, как смотрит человек?

Иов 10:5. Разве дни Твои, как дни человека, или лета Твои, как дни мужа,

Иов 10:6. что Ты ищешь порока во мне и допытываешься греха во мне,

Иов 10:7. хотя знаешь, что я не беззаконник, и что некому избавить меня от руки Твоей?

Тщетны и личные усилия Иова постичь причину постигших его бедствий и тем облегчить свою скорбь. Вины за собою он не знает, а делаемые им предположения в целях выяснить, за что его карает Господь, не могут быть признаны удовлетворительными, так как не совместимы с представлением о Боге. Недопустимо, во-первых, чтобы Господь наказывал создание Своих рук (Быт 2:7; Пс 138:15) потому, что это доставляет Ему удовольствие (ст. 3). Такое предположение противоречит божественной любви, которой человек обязан своим существованием. Во-вторых, невозможно думать, что наказание — результат ошибки, незнания (ст. 4). Она свойственна ограниченному по уму человеку, судящему по внешности, но не всеведущему Богу, знающему сердце людей (1Цар 16:7; Сир 23:27−28). Нельзя, наконец, предположить, что жизнь Господа так же кратка, как и жизнь человека, и потому Он, боясь упустить время для наказания, не дает греху Иова обнаружиться, а нарочно изыскивает его вину и безвинного раньше времени и без всякой необходимости подвергает каре (ст. 5−7).

Иов 10:8. Твои руки трудились надо мною и образовали всего меня кругом, — и Ты губишь меня?

Иов 10:9. Вспомни, что Ты, как глину, обделал меня, и в прах обращаешь меня?

Иов 10:10. Не Ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня,

Иов 10:11. кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня,

Иов 10:12. жизнь и милость даровал мне, и попечение Твое хранило дух мой?

Все приведенные предположения не имеют и не могут иметь места. Но в таком случае возникает новое недоумение. Как первый, созданный из глины человек, так точно и Иов — создание Божие, прямое дело рук Господа. По воле Божией из человеческого семени («молоко») зародился в утробе матери его организм, силою Божьею созданы различные члены один за другим («Твои руки... образовали всего меня кругом» — ст. 8), и ею же он превращен затем в полного человека («кожею и плотью одел меня, костями и жилами скрепил меня», ст. 11; ср. Пс 138:13), над которым в течение всей остальной жизни непрестанно бодрствовал божественный промысл (ст. 12). И если теперь Божественный Художник уничтожает свое создание (ст. 8), мало того, предмет попечения и забот, то Он совершает непонятный, непостижимый акт самоуничтожения.

Иов 10:13. Но и то скрывал Ты в сердце Своем, — знаю, что это было у Тебя, -

Иов 10:14. что если я согрешу, Ты заметишь и не оставишь греха моего без наказания.

Проявив в акте создания свою любовь к Иову, Бог одновременно с этим предопределил, постановил, как правило, не прощать ему даже самого малого греха (евр. «хата» в отличие от грехов великих, совершаемых «дерзновенною рукой» Чис 15:30). Как же примирить эти два взаимно исключающие друг друга начала: любовь и отсутствие всепрощения?

Иов 10:15. Если я виновен, горе мне! если и прав, то не осмелюсь поднять головы моей. Я пресыщен унижением; взгляни на бедствие мое:

Иов 10:16. оно увеличивается. Ты гонишься за мною, как лев, и снова нападаешь на меня и чудным являешься во мне.

Иов 10:17. Выводишь новых свидетелей Твоих против меня; усиливаешь гнев Твой на меня; и беды, одни за другими, ополчаются против меня.

При подобном отношении Бога к Иову положение последнего оказывается в полном смысле безвыходным. Если он виновен, то ему нет оснований ждать милости и прощения; если прав, то нет данных «поднять головы своей» (ст. 15), т. е. ободриться. Последнее невозможно потому, что в очах Божьих Иов не перестает быть грешником, заслуживающим наказания. Показателем такого отношения к нему Господа является все более и более усиливающаяся болезнь, она — свидетель его виновности (Иов 16:8), за которую Бог преследует Иова, как лев свою добычу (Ис 38:13; Ос 5:14:13.7), в нанесении страданий проявляет Свое всемогущество.

Иов 10:18. И зачем Ты вывел меня из чрева? пусть бы я умер, когда еще ничей глаз не видел меня;

Иов 10:19. пусть бы я, как небывший, из чрева перенесен был во гроб!

Утверждая, что Господь еще при создании решил не прощать ему греха (ст. 13−14), Иов не понимает, как Бог мог даровать ему жизнь. Последнее предполагает и требует любви, но ее не было, за что ручается определение «не оставлять греха без наказания». Не было любви, не мог появиться на свет и Иов Так возникает новое недоумение.

Иов 10:20. Не малы ли дни мои? Оставь, отступи от меня, чтобы я немного ободрился,

Иов 10:21. прежде нежели отойду, — и уже не возвращусь, — в страну тьмы и сени смертной,

Иов 10:22. в страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, где темно, как самая тьма.

Тревожимый всеми этими неразрешимыми вопросами, утративший веру в Бога, как правосудное, любящее человека существо, Иов ввиду приближения смерти («не малы ли дни мои?») просит Господа отступить от него, прекратить проявления гнева (ст. 15−17). Тогда он умрет спокойно, не тревожимый сомнениями. И этот сравнительно светлый конец будет возмещением за тот мрак, который ждет его в преисподней, где нет даже следа солнечного света («офел» ст. 22, ср. Исх 10:22), где господствует сень смертная.